В студии Радио Ракурс —
главный редактор «Радио Престиж» Михаил
Галич. В диалоге с ведущим Константином Волковым он
рассказывает о двух взаимосвязанных явлениях — репертуарной и коммерческой
политике всемирного концерна звукозаписи Berthelsmann
Music Group (BMG) и о
вещательной политике «Престижа», который в середине 90-х занимал в московском
FM-диапазоне форматную нишу smooth jazz radio (в те годы,
правда, обозначение smooth jazz
ещё только входило в оборот, и формат этот ещё назывался NAC, New Adult Contemporary, «новая современная музыка для взрослых»). Звучат
характерные для эфира «Престижа» записи в стилистике smooth
jazz, взятые из каталога лейблов концерна BMG.
Продолжительность 46:57. Качество более чем удовлетворительное. (mp3 128 kbps, 42.9 Mb)
В студии Радио Ракурс — главный редактор «Радио
Престиж» Михаил Галич. В диалоге с ведущим Константином Волковым он рассказывает о двух
взаимосвязанных явлениях — репертуарной и коммерческой политике всемирного
концерна звукозаписи Berthelsmann Music Group (BMG) и о
вещательной политике «Престижа», который в середине 90-х занимал в московском
FM-диапазоне форматную нишу smooth jazz radio (в те годы,
правда, обозначение smooth jazz
ещё только входило в оборот, и формат этот ещё назывался NAC, New Adult Contemporary, «новая современная музыка для взрослых»). Звучат
характерные для эфира «Престижа» записи в стилистике smooth
jazz, взятые из каталога лейблов концерна BMG.
Джингл.
К.М.: На волне
радиостанции «РаКурс» начинается еженедельный
дискуссионный «Джем-Клуб». Добрый вечер еще раз всем, кто любит джаз и привык
включать свои приемники в это время, для того, чтобы слушать в эфире
независимой радиостанции «РаКурс» программу
«Джем-клуб». В студии ведущий Константин Волков. И сегодня у нас, как обычно в
это время, точнее, как в большинстве случаев, у нас сегодня гость. Гость, может
быть, не совсем обычный – но, с другой стороны, кого у нас только ни бывает.
Неоднократно приходили к нам самые разнообразные люди, которые представляли
самые разнообразные джазовые фирмы грамзаписи. Сегодня мы будем главным образом
беседовать о репертуарной джазовой политике такого гиганта международной
грамзаписи как «BMG – international». А представлять ее будет музыкальный директор радиостанции
«Престиж Радио» Михаил Галич. Добрый вам вечер.
М.Г.: Добрый вечер.
К.М.: Михаил, я сразу хочу
ограничить две возможных темы нашего разговора – это «Престиж-Радио» как
джазовую радиостанцию и «BMG – international». О «Престиж-Радио» мы тоже сегодня поговорим, но чуть попозже,
хорошо?
М.Г.: Хорошо, с
удовольствием.
К.М.: Так, значит, вы
будете рассказывать нашим радиослушателям о том, какую джазовую политику ведут
лейблы, которые распространяются через «BMG – international» или принадлежат этому концерну. Скажите, пожалуйста, каково
точно число этих лейблов? Какие фирмы вообще, джазовые фирмы, относятся к
«BMG»?
М.Г.: Точно сказать весьма
трудно, потому что «BMG» является овнером (owner), или
владельцем таких компаний, как «RCA», «Ariola»
и «Arista», прежде всего. «RCA» довольно
много выпускает джаза. Кроме того, «BMG» распространяет на территории Европы, в
том числе и в России, продукцию компании «MCA», которая, в свою
очередь, владеет лейблом «GRP». Ну, а уже «GRP» - это всем
известный, большой джазовый лейбл. Собственно «GRP», которая
выпускает современную инструментальную джазовую музыку, подлейбл
под названием «Impulse», или «Импульс», который до недавнего времени занимался в
основном переизданием старых джазовых записей, ну а теперь они пишут уже и
новых артистов…
К.М.: Ну, это легендарный лейбл.
М.Г.: Да, и еще у них
маленький новый лейбл под названием «Blue thumb» - «Синий
палец», где пишется самая разнообразная музыка. Вот, например, недавно вышел
шикарный сборник «Crusaders», с одной стороны, но в
то же время они пишут откровенную попсу вроде Ричарда Пейджа, бывшего музыканта
группы «Mr. Mister», и тому
подобных. Ну, вот это как бы линия «GRP», она
основная в том, что имеется в виду под джазом «BMG».
К.М.: Понятно. Это связано
с какими-то стилистическими ограничениями? То есть, мы, конечно, представляем,
что выпускает «GRP», но в целом, «BMG»…
Насколько я знаю, «BMG» выступает в качестве дистрибьютора ряда джазовых мелких
лейблов. В принципе, в целом, есть ли какие-то стилевые ограничения, как-то:
новая импровизационная музыка – отсекается ли она? авангард – отсекается ли он?
и так далее.
М.Г.: Нет, сейчас никаких
ограничений нет. Ничего не отсекается и ничему не отдается предпочтение, потому
что в данный момент «BMG» ведет разведку рынка, что ли, здесь, в России. Собственно, представительство «BMG» в Москве – это небольшая
компания, которая занимается, прежде всего, изучением спроса, и, как бы,
продвижением своей торговой марки.
К.М.: Ну, то есть, то, что
называется «промоушен»?
М.Г.: Да, промоушен, прежде всего, своего имени. Потому что в
ближайшем будущем будет уже построен склад в Москве, будет уже вестись
торговля, будет конкретное исследование рынка, и тогда уже будут определяться
какие-то конкретные приоритеты по музыке, пользующейся спросом здесь, в России.
Пока - это исследовательская работа.
К.М.: Понятно. И тогда уже
может идти речь об открытии, так сказать, полномерного представительства здесь.
М.Г.: Да, потому что, с
одной стороны, «BMG» вот сейчас, контора «BMG», которая находится здесь – они
изучают рынок, они смотрят… Но, в основном, торгующие компании, которые продают
здесь продукцию, в том числе, «BMG», пока еще привозят всю эту продукцию
откуда-то, по своим каналам,
по своему усмотрению. И пока еще вот этого, что ли, большого шоссе, по которому
будет идти вся эта продукция прямо сюда, непосредственно, минуя посредников в
Европе и откуда-то – пока его еще нет. Оно будет построено, и тогда уже можно
будет говорить серьезно о какой-то репертуарной политике и прочих делах.
К.М.: Понятно. ну, что ж, давайте, может быть,
мы начало нашей беседы чем-то проиллюстрируем музыкальным? Я вижу, вы с собой
принесли просто гору всего! Я так предполагаю, что если б мы взялись это
крутить, то, наверное, к 23 часам мы бы уложились.
М.Г.: Замечательно было
бы.
К.М.: Что мы будем слушать
сейчас?
М.Г.: Ну, для начала,
поскольку «BMG» - все-таки лейбл германского происхождения, это немецкая
компания, Berthelsmann Music
Group, давайте послушаем пластиночку группы «Jazzkantine». Это молодежная немецкая группа, и здесь они
играют всем известную пьесу «Take five».
Музыка.
К.М.: Напоминаю, что в
программе «Джем-Клуб» на волнах независимой радиостанции «РаКурс»
обычно… как обычно, у нас гость. Сегодня это – Михаил Галич, музыкальный
директор «Престиж-радио», и он представляет музыкальную политику фирмы «BMG – international» в области джаза. Об этом
мы, собственно говоря, беседуем. Михаил, я все-таки не утерплю и, наверное,
чуть-чуть забегу вперед: насколько я знаю, «Престиж-радио» и «BMG» с недавних
пор достаточно тесно сотрудничают. Вот такое попадание взаимное друг в друга,
оно, как бы, с чем связано?
М.Г.: Оно связано в первую
очередь, с тем, что «BMG», пожалуй, единственный из представленных в России
крупных лейблов, которые серьезно занимаются продвижением на наш рынок джазовой
музыки. Ни у EMI, ни у «Полиграма» такого рода лини продвижения джаза вообще не
ведется. Что касается «BMG», то они очень активно этим занимаются… Они сами
вышли к нам на «Престиж-радио», тем паче, что они распространяют здесь, в
Европе и у нас, продукцию «JRP», что для нас весьма
важно – все-таки, мы станция современного джаза. Вот, и мы чрезвычайно этому
обрадовались и стали вместе сотрудничать. И это уже дает
какие-то плоды и результаты, потому что очень много новой музыки,
которая только-только выходит, проходит через «Престиж-радио», и так о ней
узнают люди – появляется спрос, собственно говоря. Потому что функции
представительства «BMG» здесь – это, с одной стороны, изучать спрос, а с другой
стороны, этот спрос создавать.
К.М.: Формировать.
М.Г.: Да.
К.М.: Ну, надо сказать,
что вы тут не одиноки, поскольку точно так же они вышли на радиостанцию «РаКурс» в свое время. Но попали немножко в другую часть
нашего формата, поскольку, в отличие от «Престиж-радио», тут мы как бы с вами
немного в разные векторы дуем, скажем так… Поскольку
«Престиж-радио», насколько я понимаю, в основном ориентируется на современный
джаз, на звучание последних лет, а радио «РаКурс»,
хотя и не отрицает такую музыку, она у нас тоже звучит, но, все-таки, у нас
совсем другое формирование эфира, поскольку у нас эфир основан на авторских
программах, как таковой ротации у нас нет. И авторские программы у нас
формируются за счет авторов, то есть, только автор решает, какой будет его
программа. Так сложилось, что у нас есть абсолютно традиционная музыка, у нас
есть отечественный джаз, у нас есть джаз авангардный, экспериментальный… Но вот то, что называется словом contemporary,
то есть, вот этого самого современного джаза, у нас, по разным причинам, просто
нет.
М.Г.: Кстати, очень
хорошо, что ты упомянул это слово, потому что очень часто возникает путаница.
Ведь по-английски слово «современный» можно сказать modern,
а можно сказать contemporary; modern
jazz и contemporary jazz – это две большие разницы; modern
jazz – это одно, а contemporary
jazz – это, вот, Кенни Джи,
Гровер Вашингтон-младший, вот такого плана. Вот,
Джордж Бенсон.
К.М.: Ага, Джордж Бенсон
мелькнул. Да, действительно, Джордж Бенсон – есть такой музыкант.
М.Г.: Это очень интересная
история, весьма туманная, связана с появлением Бенсона в компании «GRP». Год
назад, примерно в прошлом году, Томми Ли Пума,
известнейший продюсер, пришел в компанию «GRP» президентом. И Привел вместе с собой Джорджа Бенсона. После этого начались
какие-то непонятные события. Мы видим только то, что происходит на поверхности.
Через некоторое время Ли Райтнаур,
ведущий гитарист «GRP», заявил, что он уходит –
создает свой собственный лейбл, вместе с бывшим исполнительным продюсером «GRP», их первая
пластинка выйдет где-то в начале года, и это будет диск, посвященный Антонио
Карлосу Жобиму. Там будет собран цвет музыкантов –
много всякого народа. Впрочем, Райтнаур еще одну
пластинку для «GRP» выпустит. Там начались
какие-то странные колебания. Нельсон Рэйнджелл
заявил, что он уходит из «GRP», потом передумал и
заявил что остается. В то же время, «JRP» недавно приобрела себе
лейбл «Stretch records» –
это личный лейбл Чика Кориа.
Все вроде бы было хорошо, замечательно, на «GRP» вышла прекрасная
пластинка… даже не пластинка – книжка из пяти компакт-дисков, собрание
сочинений Чика Кориа, плюс
еще один, новый диск, и вдруг Чик Кориа
сам заявляет, что он с «GRP» больше не работает. Вот,
так что появление такого матерого волка, вот, Бенсона с продюсером, что-то там
такое произвело, в этой компании. С одной стороны, очень активно стал
развиваться импульс. Тот лейбл – они стали очень активно выпускать почищенные
версии старых записей. Вот лежат два диска Колтрейна, Фредди
Хаббарда две пластинки, переиздания очень хорошо
очищенные, очень классно сделанные. Но, с другой стороны, что-то там такое
происходит, и очень интересно дождаться, потому что компания большая,
расстояние от российского представительства «BMG» до, собственно, «GRP», весьма
длинно. Все это проходит через лондонскую контору «MCA», через контору «BMG», и
более подробной информации нету у нас, в частности, по
Чику Кориа, почему он вдруг
уходит, но вот такой факт.
К.М.: Будем надеяться, что
на творческих результатах деятельности вышеназванных музыкантов вся эта возня
не очень отразится.
М.Г.: Очень хочется надеяться,
хотя последняя пластинка Ларри Карлтона,
которая вышла совсем недавно в «GRP», весьма и весьма
разочаровывает, к примеру. Получился такой сладенький, но, в общем-то, никакой
диск. Такой приятный – для того, чтобы его крутить на коммерческом радио, радио
«Престиж», нормальный, но как-то себе домой его не очень-то купишь. Более того,
недавно я читал одно из интервью с Ларри Карлтоном - человек у него спрашивает: «Вот, я был у вас на
концерте, вы играли несколько замечательных блюзовых
вещей. Не хотите ли вы записать какую-нибудь блюзовую
пластинку?». На что Карлтон отвечает, что, да, это,
конечно, хорошая идея, но, видите ли, радио сейчас не крутит блюз, поэтому моя
компания звукозаписи не заинтересована в том, чтобы выпускать блюзовую пластинку.
К.М.: Тяжело же им там,
вот что я скажу.
М.Г.: Тяжело.
К.М.: Ну что ж, давайте
тогда зачинщика всех этих беспорядков послушаем. Бенсона, я имею в виду. Это
будет Джордж Бенсон, и вещь называется «When Love Comes Calling».
Музыка.
К.М.: Напоминаю, что в
студии радио «РаКурс» сегодня гость, музыкальный
директор «Престиж-радио» Михаил Галич. Михаил, теперь
все-таки, вот, грызет меня нетерпение перейти к «Престиж-радио» от «BMG»,
поскольку, в общем, ну, в принципе, мне кажется, насчет политики «BMG» как бы
все понятно. То есть, политика пока такого осторожного прощупывания
рынка.
М.Г.: Бизнес есть бизнес.
Политику определяет спрос.
К.М.: Ну, совершенно
верно.
М.Г.: «BMG» прощупывает
рынок, смотрит, что здесь катит, что не катит, что катит больше, что меньше, и
из этого уже, собственно, будет составляться та музыкальная политика, которая
будет выстраиваться. Ну, кроме того, что существует, конечно, такие
определенные вещи, которые планируются уже компаниями-производителями, и в
качестве циркуляров, распоряжений, спускаются сверху вниз, как было, например,
вот, с последней пластинкой Майкла Брекера, когда,
непосредственно, от Томми Ли Пума, президента «JRP», пришло
письмо, что вот, обратите внимание, вышел новый диск Майкла Брекера,
я весьма доволен сотрудничеством с Майклом, с Пэтом Мэтини, с Маккоем Тайнером, со
всеми музыкантами, с Джеком Дежонеттом… (Примечание.
Речь о пластинке с названием «Tales from the Hudson»). По-моему,
писал Ли Пума, это лучший альбом Брекера на
сегодняшний день, и что вы разделите мое мнение. ну, мы разделили.
К.М.: А, кстати говоря, а
«Престиж-радио» крутит это?
М.Г.: Крутит.
К.М.: То есть, это тоже
входит в ваш формат?
М.Г.: Ну… та вещь, которую
мы, может быть, сейчас послушаем, вторая вещь в этой пластинки Брекера, она называется «Midnight
Voyage», она входит и в формат «Престиж-радио», хотя
это, с одной стороны, весьма джазовая вещь, но может быть расценена и как contemporary jazz.
К.М.: Давайте тогда
послушаем, и потом уже перейдем к формату «Престиж-радио». Мне не терпится об
этом порасспрашивать.
Музыка.
К.М.: Майкл Брекер с товарищами на новой записи от «BMG – international». Михаил Галич в студии
радиостанции «РаКурс вместе со мной. Меня зовут, я
напомню, Константин Волков. Еще 19 минут в эфире независимой радиостанции «РаКурс» продолжается программа «Джем-Клуб». Михаил, теперь, все-таки, я вот, наконец, дорвался до
«Престиж-радио», которое вы, так же, как и «BMG», представляете. Вот у
меня вопрос, который возникает у меня всякий раз при прослушивании этой
радиостанции. Я так сознаюсь перед радиослушателями, что я слушаю
«Престиж-радио» время от времени, хотя и не регулярно.
М.Г.: Все нас слушают.
К.М.: Вот, у меня
возникает такой вопрос: чем определяется, так сказать, построение музыкального
формата «Престиж-радио»; то есть, мне понятно, как бы, функциональное значение
именно такого типа вещания – без комментариев, когда идет, фактически, в
основном одна музыка. Ну, скажем, человек сидит
за компьютером, работает, а у него «Престиж-радио» играет. И играет не какая-то
бульварная попса, а играет весьма высококачественная, высококлассная музыка,
которую интересно слушать. Но чем руководствуется редактура радиостанции,
видимо, во главе с Вами, потому что, видимо, Вы определяете эту политику,
формируя именно такую музыкальную картинку. Я имею в виду вот что: в последнее
время я заметил, что в потоке музыки на «Престиж-радио» достаточно много стало
появляться вокальных композиций, и такого, скажем, соул,
почти что рэпового плана.
Это, вообще, все откуда?
М.Г.: Это, вообще,
тенденция в музыке – появление большого числа вот таких коллективов, играющих
что-то похожее на соул, с большим количеством рэпа. Вот, к разговору, кстати, о «BMG»,
здесь пластинка новая Теодороса Эвери
у меня под рукой лежит, не знаю, может, послушаем, может, нет, если будет
время. Там одна вещь чисто в репом записана.
Это сейчас очень активно используется. Вообще, в джазе, в любом, и в
традиционно звучащем, и в contemporary джазе, здесь
это уже не столько наша политика, сколько вот, данность. Вот, такое выходит.
К.М.: То есть, как
изменяется рынок, так изменяется и ваша…
М.Г.: Да, как изменяется
музыка, потому что мы стараемся представить все то, что выходит сейчас в
области музыки нашей максимально, в максимальном объеме, и нам это удается.
Здесь мы Америку не открываем, и принцип построения нашего эфира очень прост.
Существует уже в Америке лет десять такой музыкальный формат, называется он New Adult Contemporary.
К.М.: NAC.
М.Г.: Да. Новый формат
современной музыки для взрослых. Прошу обратить внимание, что слова «джаз» в
этом словосочетании не фигурирует. Хотя иногда американские радиостанции
называют себя так, через черточку, NAC- smooth
jazz. Вот, а в этот формат входят как пресловутый contemporar jazz, о котором мы
сегодня уже говорили, так и музыка, называемая adult soul, взрослая музыка-соул. Сюда
же входит и ритм-энд-блюз, и блюз в каких-то своих
вариантах, и даже хорошего качества попса – ну, если можно назвать попсой Марка
Нопфлера, или Стинга, или…
К.М.: А, ну, понятно… То есть, поп-музыкантов, которые в аккомпанирующих
составах используют много джазистов.
М.Г.: Да. Как тот же Стинг, которого мы крутим в
нескольких вариантах, или это одна вещь из его последнего альбома (примечание:
речь идет об альбоме «Mercury Falling»),
где он записал ее вместе с Кенни Кёркландом,
клавишником, или же последнее его произведение, на
альбоме «Red Hot + Rio», где он поет вместе с Карлосом Антонио Жобимом песенку «How Insensitive».
К.М.: Да-да-да.
М.Г.: Стандарт, в общем.
К.М.: Мы, кстати говоря,
тоже крутим эту песню.
М.Г.: Ну, замечательно.
К.М.: Да. Ну, в общем,
понятно. То есть, вы, как бы, не формируете формат, а двигаетесь вслед за его
реальными изменениями?
М.Г.: Да. Мы через
Интернет постоянно отслеживаем, как происходит эта музыка на американских
радиостанциях – там их очень много, фактически в каждом штате их несколько
штук, в каждом большом городе есть своя радиостанция такого формата.
К.М.: Даже в «Биллборде», насколько я знаю, эти репорты о прокрутке, 37
крупных джазовых радиостанций там точно…
М.Г.: Вся эта информация у
нас есть. По крайней мере, та музыкальная картина, которую мы представляем
здесь в Москве, отличается, но, я думаю, очень мало отличается от того, что
любой человек может услышать, поехав в Нью-Йорк, или в Сан-Франциско, или
куда-то еще, где есть такие радиостанции.
К.М.: У меня в голове
начинает выстраиваться картина. То есть, мы с вами радикально разные дела
делаем, хотя, в общем, об одной музыке. Мы занимаемся просветительством, а вы –
современным состоянием этой музыки.
М.Г.: Хотя, с другой
стороны, есть очень хорошее определение формата NAC, данное одним из людей,
который создавал этот формат в конце 80-х годов. Формат, вот, в принципе,
искусственно рожденный. Его придумала такая американская компания, Broadcast Architecture. Это
консультационная компания, которая придумывает радиостанциям, как им лучше жить
и больше денег зарабатывать. Так и придумали этот формат. И он определяется не
как джазовый формат, а как точка входа в джаз. Это музыкальный формат,
ориентированный, прежде всего, на людей, которые не думают, что любят джаз, и
могли когда-либо его полюбить. Но им предлагается вот этот срез музыки, через
который они могут прийти уже и к джазу. То есть, стать вашими слушателями.
К.М.: Понятно. И, вот,
напрашивается еще один вопрос, из этого же плана: а насколько вообще реально,
понимая, что вы работаете на отечественного
слушателя, который все-таки отличается от слушателя нью-йоркского, допустим…
М.Г.: Люди-то одинаковые…
К.М.: Люди-то да, а вот
музыкальный – я сейчас умное слово употреблю – тезаурус, то есть, музыкальный
запас тех знаний этих людей, он отличается. Потому что человек, который вырос в
Нью-Йорке, он вырос под звуки этих радиостанций, которые всю жизнь его кормили
чем-то. А человек, который пока еще здесь у нас доминирует, то есть, человек,
скажем так, от 17 и старше, он, к сожалению, вырос под песни Чебурашки и Иосифа Кобзона. Так случилось, так просто жизнь
сложилась, что в эфире доминировало до определенного момента именно это. Он
вообще как – он чувствует себя наравне с американцем, или к нему все-таки нужен
какой-то подход особый?
М.Г.: Здесь… Ну, понятно,
что наравне не чувствует… К нам сейчас обращались, кстати, американские люди,
которые предлагали нам сделать англоязычный эфир на «Престиж-радио», и,
возможно, это получится… именно потому, что для 70 тысяч американцев… англоговорящих людей, живущих в Москве, вот это сочетание -
New Adult Contemporary - ага, сразу понятно, что это такое. Они знают, что это, им это знакомо, они это хотят слушать. Что
касается отечественного слушателя, то здесь весьма сложно и проблематично,
потому что все воспринимают «Престиж» как джазовую радиостанцию. Поэтому люди,
которые звонят и говорят: «Что вы крутите какую-то попсу и не крутите настоящий
джаз?», или «А где джаз-рок хороший?», или что-то такое.
мы просто, прежде всего, коммерческая радиостанция,
которая старается угодить – уж извините за это слово – как можно большему
количеству людей, вообще, потому что мы как бы этим зарабатываем деньги. Вот, и
мы просто предлагаем радиослушателям то, что на сегодняшний день в диапазоне
FM, где мы вещаем, не предлагает никто.
К.М.: Это правильно, да.
М.Г.: Есть такое ходячее
выражение, что в Москве есть одна «Европа Плюс», и много «Европ Минус».
К.М.: Да, совершенно
верно.
М.Г.: Вот, и я думаю, что
мы пока «вылезаем», «стреляем» именно этим – что мы сильно отличаемся от
остальных, но, в то же время, поскольку формат предполагает музыку не
агрессивно звучащую, музыку в общем и целом
эмоционально спокойную и мелодичную, то есть, как бы, рассчитанную на довольно
большой круг аудитории, мы, наверное, выгодно смотримся по сравнению со многими
другими радиостанциями.
К.М.: Наверное. Тут
единственная проблема – что для человека, который, включив «Престиж-радио» и
услышав джаз, джаз, опять джаз и еще раз джаз, он думает: «А где Глен Миллер-то?» Потому что нельзя забывать о том, что в
этой стране слово «джаз» ассоциируется в первую очередь с этим оркестром. Так
сложилось, опять же.
М.Г.: ну, конечно, мы
крутим Глена Миллера. У нас стандарт: каждый час
проходят две так называемые «голдовые» вещи, два голда, из которых один – это голд
70-х, то есть, классическая вещь, из джаз-рока
70-х годов, и одна классическая вещь из джаза. Это может быть Глен Миллер, Фредди Хаббард, это может быть Элла Фицджеральд, это может быть
Луи Армстронг и, если хотите, Хэрби
Хэнкок, старенький какой-нибудь.
К.М.: Понятно. Ну, тут вы
меня успокоили, более или менее. Я вижу, сверкает перед нами новейшая
публикация Пэта Мэтини –
того самого, который сейчас у нас звучит фоном под нашими голосами. Что это он
такое опубликовал, я не вижу отсюда?
М.Г.: А это вот, касаемо, кстати, «BMG – international», они же представляют здесь такой лейбл,
как «Geffen» – весьма интересная
компания звукозаписи, имеющая у себя в архиве только одного джазового
музыканта, и это его новая пластинка. Давайте послушаем вторую вещь, которая
называется «When we were free». Очень
странная пластинка, называется она «Квартет» («Quartet»),
записана она уменьшенным составом группы Пэта Мэтини («Pat Metheny
Group»). В составе – он сам, Лайл
Мэйс, Стив Родби и Пол Вертико. Записана она сразу по окончании мирового турне
группой Пэта Мэтини. Как
было сказано в аннотации к пластинке, они решили собраться в студии почти без
репетиций, без всего, почти целиком импровизационно
сыграть и записать пластинку. Она получилась странная – акустическая, и… Ну, послушаем одну вещь. Если кто хочет себе такую
пластинку купить и послушать, сразу предупреждаю, что это не тот Пэт Мэтини, к которому мы привыкли.
К.М.: Попробую произнести
это имя так, как полагается, как я от американцев услышал: Pat
Metheny.
Музыка – обрывается на
середине композиции.
(Расшифровка записи работы Анастасии
Зотовой с правкой Константина Волкова)